— У нас 60–70% заказов это сварочное производство. Работаем там, где нужно спроектировать целые производственные линии, а не одного-двух роботов. Инженерно-технический уровень наших специалистов позволяет создавать мощные проекты от 10 до 20 умных машин. Поэтому неслучайно, что у нас порядка 70% заказов — это большие и сложные проекты. В основном так получается, что заказы к нам поступают от крупных предприятий. Достаточно назвать такие компании как: «КАМАЗ», Башнефть, «НЕФАЗ», «Промтрактор», «Вертолеты России», «ОАК». Реализовали несколько проектов с Беларусью.

— Здесь мы показываем одно из многочисленных решений — обслуживание токарных, фрезерных, листогибочных станков и станков для лазерной резки. То есть, когда идет большая серия деталей, то робот может обслуживать станки, загружать их заготовками и выгружать готовые изделия. Мы интегрируем контроллер робота в систему управления со станком, отлаживаем и пишем программы, чтобы станок работал с роботом долго и без ошибок.

— Идеальный вариант, когда у этой организации уже есть формализованное техническое задание, изложенное на бумаге, с чертежами и 3D-моделями. Тогда можно быстро разработать и предложить техническое решение. Но, как показывает практика, 80% потенциальных заказчиков приходят и говорят: «Мы хотим вот сюда поставить робота». В этом случае мы просим детали, чертежи, 3D-модели, смотрим циклограммы, анализируем возможность реализации. Далее команда из нескольких инженеров и технологов выезжает на предприятие и изучает ситуацию на месте. По результатам проведения технического аудита предлагаем решения. Стандартная практика. Не всегда нужен шестиосевой робот. Скажем, для операции перекладки детали из одного станка в другой целесообразнее поставить трехосевой робот портального типа. То есть мы смотрим с точки зрения повышения производительности, а не с позиции лишь бы какого-нибудь робота поставить.

— Есть несколько уровней подготовки специалистов. Например, операторский уровень — обучение идет в процессе инсталляции и пуско-наладочных работ. Второй уровень — когда уже нужно модернизировать программу, перепрограммировать микроконтроллер. Это, конечно, отдельный курс обучения. Ну и третий — мы работаем с учебными заведениями, поэтому можем рекомендовать либо курсы производителей роботов, либо то или иное учебное заведение. Там глубокая теоретическая и практическая подготовка. Кому-то достаточно уровня оператора, а кому-то нужны специалисты, которые смогут на нашу линию перепрограммировать, перенастроить под новые изделия. Словом, придерживаемся принципа индивидуального подхода.

— По-разному бывает, тут нет какой-то закономерности. Если это какая-то несложная технологическая линия, то ее настроили, и все. Она работает, и к нам никаких вопросов нет. А если это десять роботов, плюс много автоматизированной оснастки, то такой проект может длиться два-три года и даже пять лет.

— До недавнего времени это была KUKA. Мы являемся ее официальными интеграторами. Но сейчас в свете происходящих в мире событий ситуация сильно меняется: кто-то из европейских производителей уже ушел, а кто-то собирается это сделать. Поэтому будем переориентироваться на азиатский рынок: на продукцию «Hyundai» и китайские роботы.

— Честно говоря, чего-то такого взрывного, лавинообразного я не наблюдаю. Да, рост небольшой есть. Однако я бы не сказал, что во время ковида сильно увеличились внедрения. Но это мое личное мнение. А причина существующего положения дел очевидна для всей России. Это низкая стоимость ручного труда и высокая стоимость оборудования. Изменение ситуации от нас не зависит. Мы не можем влиять ни на цену технических решений, ни на стоимость человеческого труда. Как только стоимость труда увеличится, а стоимость оборудования снизится, то тогда «взрыв» и произойдет.

— Я бы не сказал, что сильно падает. Цены как были в долларах, так в долларах и остались. Конечно, это и от курса зависит, и от стоимости труда. В регионах зарплата в диапазоне от 15 до 30 тысяч рублей. При низких зарплатах, тем не менее, период окупаемости достаточно большой. Окупаемость — вот главный фактор, сдерживающий внедрение промышленных роботов.

— В идеальном случае три года, средний срок — пять лет. А при неблагоприятном инвестиционном климате все семь. Впрочем, маловероятно, что кто-то будет на семь лет покупать робота, автоматизировать, не понимая, что вообще произойдет за это время. И как следствие — узкий горизонт планирования руководством, который надо расширять на государственном уровне целенаправленной и долгосрочной инвестиционной политикой.

В чем-то плановая экономика Советского Союза имела преимущество. Тогда рассчитывали сроки окупаемости и на двадцать лет вперед. Однако в СССР невозможно было заказать условно некую «коробочку» с какими-то определенными размерами партией в 100 штук. Невозможно было заказать ни на одном заводе! А сейчас на сайте «Металлообработка» достаточно сделать заказ, и клиенту поступят сразу пять предложений на любой вкус, размер и количество. И хотя сейчас долгосрочного планирования нет, зато можно все быстро изготовить.